Но сил терпеть становилось все меньше. И не только терпеть.
– Почему о твоем? – неожиданно удивляется повелитель. – О нашем. О твоем, моем и будущем Владимира, разумеется. О будущем нашей семьи, – улыбается мужчина.
Придя на звук, я увидела, как две женщины вылетели из двери и понеслись в разные концы коридора. Плач не прекращался. Я зашла в детскую, а это была именно она – кроватка с балдахином, игрушки и расписанные какими-то странными картинами стены. Медленно приблизившись к ребенку, я впервые увидела мальчика. Могла ли я считать его своим сыном? Наверное, нет. Хотя после родов и всего пережитого вопрос, конечно, спорный.
– Яснее некуда, – согласилась я. – А как зовут ваше величество?
Я взяла на руки сына, практически выхватывая у женщины, и чуть не закричала – он горел.
– За меня не волнуйся, буду отпираться до последнего, – отмахнулась женщина. – У тебя есть цель, и ты должна ее достичь. Я уже старая карга, и жизнь моя не представляет никакой ценности.