– Бывает, – ответил станичник, – десяток лет назад настоящая война была, народу полегло тогда – ужас сколько. Целый год тогда воевали. Хунхузов на тот берег выбили, а нас туда начальство не пустило, говорят, граница. Так они там отсиделись, в себя пришли, лет пять, как опять к нам ходить начали.
– Ну не такой уж он храбрец. Да и вообще, как командир полковник Барти был весьма, как бы это сказать… средненьким, ошибок много допускал и потери, без которых можно было бы обойтись.
Ирен и Аделина по-прежнему давали показания Пафскому. При этом, банкирша и не думала скрывать своего раздражения. Однако с появлением Алекса любопытство взяло над ним верх.
С револьвером в руке, одним махом он взлетел на высокое церковное крыльцо. Следом топали сапогами гвардеец с городовым. Дверь оказалась незапертой по той причине, что запиралась на висячий замок и только снаружи. Повезло. Внутри царила почти полная тьма, у алтаря разгоняемая светом нескольких свечей. В этом желтоватом свете виднелись людские силуэты. Двое крепко держали за руки девушку, не давая ей вырваться. Третий со свечой в руках стоял рядом, священник что-то торопливо читал речитативом.
– Ваше величество, кроме ни на чем не основанных подозрений у меня не было никаких фактов. Меня бы просто никто не стал слушать! А ведь речь идет о серьезном преступлении!
– Надо отменить атаку, – предложил штаб-капитан.