– Говорить можно, сталью махать нельзя… Собрались? Тогда пошли.
Младший дознаватель – самая паршивая чернильная душа, на взгляд любого солдата. Расти чинуше по службе далеко, жалованье крохотное. Брать на карман – себе дороже, если руководство прознает, то мигом на дыбу сунет. Вот и стараются, лезут из кожи, везде крамолу и заговоры ищут. Может, и не найдут, так в любом случае за усердие похвалят и где золотым лишним одарят, где место получше подыщут. Про тех, на чьих костях усердие проявляли, в любом случае не вспомнят.
– Минус один «громыхатель». Это одна ладья, которая не пойдет в набег. Это одна деревня, которая сможет отбиться от войск Скейда. Это ваши братья, которые сдохнут от чужих стрел и копий. Вот истинная цена ошибки. А я не потерплю, чтобы из-за ленивых ублюдков дело моей жизни сбросили со скал на болота… Убрать здесь все, когда металл остынет. Послезавтра будем смотреть результаты.
Ну и не стоит сбрасывать со счетов глухую злобу, которая отравляла черные ночи, заставляя давать себе невыполнимые клятвы. И новые мечты, в которых очень многим напыщенным индюкам из бессчетных торговых гильдий толстяк собственноручно сдирал кожу и заливал расплавленное масло в распахнутые рты. Все же долгое общение с «сыроедами» не могло не повлиять на опыт общения с близкими тебе людьми. Наверное, если бы кто-нибудь из старых знакомых узнал, о чем именно думает Фамп, его бы показательно сожгли на ближайшей площади. Потом пепел собрали в мешок и сожгли еще раз. Во избежание…
– Ты смотри-ка, вот и алхимик в гости пожаловал. Как там купец сказал? Только эта ворона нам «громыхатели» выдать может. И припасы к ним… Спустить сходни! Дежурная пятерка на вахту, остальным закончить приборку и до утра – свободны!
Баркас медленно набрал скорость и заскользил вниз, к серой мутной пелене. Ягер набросил на плечи купленную по дешевке вытертую медвежью шкуру и устроился поудобнее на банке. Путь домой предстоял не близкий…