Внутри герцога шла самая настоящая война: он разрывался между желанием выпустить теней, чтобы разгромить к Раннагарру все вокруг, и безумной потребностью вернуться в спальню, забрать Оливию и Лэйна и уехать с ними куда-нибудь подальше, где никто и никогда их не найдет, но прекрасно понимая, что ни того, ни другого он сделать не может, просто задыхался от бессилия.
Сонно замычав, герцог подмял под свое огромное тело мягкую обманку, потом, чему-то улыбнувшись во сне, вновь задышал ровно и спокойно, расслаблено распластавшись на постели.
— Прости, — сник Нэсс. — Возможно, если бы тогда его вынес я, а не ты, то научился бы быть к нему более снисходительным.
— Все будет хорошо, Лив, я верю, что мы найдем Нэсса. Вера — самое сильное оружие, которое есть у человека. Но даже если и она иссякает — всегда остается надежда. А надеяться нужно всегда, потому что когда ты перестанешь надеяться — ты перестанешь жить, — помолчав немного, он заговорил снова: — Знаешь, я ведь тоже однажды простился со своим отцом и больше его после этого не видел. Не думаю, что скорбь дочери чем-то отличается от скорби сына.
Джедд, повернув голову в сторону, подозрительно хрюкнул, а Ли, найдя взглядом замыкающего колонну Нарварга, внимательно присмотрелась к его осанке. Мужчина действительно, в отличие от своих сородичей, держался в седле не чуть сгорбившись, а гордо выпрямив спину и слегка отклонившись назад.
— Я подумала, раз наша кровь нечувствительна к болезням и выжигает яды, то, возможно, если ее выпить, она сможет уничтожить и гниль.