— А почему? — сверкнул в предвкушении глазами малец.
— Нравится, — повернувшись к служанкам, улыбнулась Оливия. — Спасибо! Оказывается, не только у Грасси золотые руки!
— Что значит «придется»? — вспылила Оливия. — Кажется, мы так не договаривались!
— От вредности! — вынес бабушке суровый диагноз мальчик.
Близость с мужчиной кроме боли и стыда, оказывается, приносила невероятное наслаждение. Невыразимое удовольствие — порочное и грешное, горящее жарким хмелем в крови, возносящее до небес и опускающее на самое дно огненной бездны, в которой было так хорошо, что возвращаться обратно не хотелось.
— Мне отойти? — охотница огляделась по сторонам в поисках наиболее удобного места, где птица могла ее подхватить, и пока она вертела головой, ястреб как-то незаметно оказался совсем рядом. В следующее мгновение он грациозно изогнул шею, коснувшись клювом щеки девушки.