Вязкая горячая волна растеклась по спине Ястреба и ноги словно приросли к полу, став двумя тяжелыми колодками. Шумно вздохнув, герцог опустил ладони на голову и спину девушки, а потом сжал так осторожно, как Только мог, впервые в жизни наслаждаясь простой теплотой обыкновенных объятий. Никогда еще не чувствовал герцог себя таким счастливым, как в этот миг, когда любимая женщина прятала на его груди мокрое от слез лицо, и никогда еще не понимал с такой ясностью, что Оливия каким-то невероятным образом своими поступками кардинально меняет его самого.