Чувствуя, как испаряются шансы на спасение, маг пробовал ползти, стремясь разорвать дистанцию с группой на мосту и теми, кто блокировал набережную с другой стороны (еще как минимум двое).
– Он же боевик, – поморщился повелитель Шоканги, продемонстрировав хорошее знание персоналий ордена. – Из него дознаватель, как из топора ладья.
– А какой формы была пентаграмма? – хмуро поинтересовался жрец.
Движение отряда резко замедлилось. Наверное, так и пришлось бы нам ночевать под кустом, если бы впереди не раздался цокот копыт. Из-за деревьев выехали конные Стражи. Они обменялись с мастером Ребенгеном паролями, взвалили на лошадей тех, кто выглядел хуже всего, и то из поклажи, что Серые решились отдать. Гверрел даже не очнулся. Через десять минут мы уже входили в отлично обустроенный лагерь, с кострами и палатками, разбитый среди остатков какого-то круглого строения. Пахло едой и лошадьми. У костров деловито возились Пограничные Стражи Шоканги. Я заметил форму орденских Стражей, мантии магов, на этом моя способность к познанию иссякла. Я выпил кружку чего-то горячего и сладкого и заснул прямо там, где сидел.
– Волосы короткие, как у солдата, и светлые. На лице старый шрам, и глаза такие странные. Правый – обычный, серый, а левый желтый, как у демона. И лицом очень похож… – Девушка снова метнула взгляд на Лорда.
«Вот прощелыга! Мозги парит почище любой гадалки, а на брехне не поймать».