Пролетку для героического начальства нашли словно по волшебству. Ребенген запихал туда своих драгоценных спутников и велел гнать к поместью повелителя Шоканги, потому что если договориться с Гэбриэлом он мог, то взывать к разуму Пограничного Стража было заранее бесполезно.
Небрежность в подготовке военной операции превращает ее в лотерею, предоставляющую равные шансы вашему противнику и вам.
– Проклятые маги, – не пустить ли мне слезу? – испытали в моем присутствии какой-то артефакт, и я… заблудился. Это ведь Тирсин, верно?
– Предлагаю заключить соглашение. Обещайте, что Ио не пострадает, и я помогу вам с заложником.
Я прикоснулся к шершавому металлу кончиками пальцев и закрыл глаза, чтобы лишний раз не нервничать. Мне необходимо было контролировать свою Силу: мы с ним только-только договорились, будет неловко, если я тотчас же его разнесу. Исходящий от Первого напор магии ощутимо резал ладонь. Меня посетила уверенность, что развоплотить его так же легко (ну, относительно), как Третьего и Седьмого, у меня в любом случае не получится. Он знал себя, знал, каким хочет быть, его целеустремленность и готовность к бою делали воздействие Тьмы… скажем так, еще более непрогнозируемым, чем обычно. Лучше не рисковать.
Незаметно промелькнуло три месяца. Я начал понимать местную речь достаточно, чтобы объясниться с дружелюбным аборигеном, большего не требовалось – у так называемого «общего» языка тоже имелись свои диалекты, и совершенное владение наречием горцев не помогло бы мне в пути. Пора было выяснить, сумел ли Ракш разузнать дорогу хотя бы до ближайшего селения на поверхности, а еще лучше – до какого-нибудь караванного пути.