– Пока мы не избавимся от их лицевого мастера, это будет повторяться вновь и вновь! – злобно щерился Нантрек. – Нельзя такое спускать, Тео! Это взорвет общество. Вся дрянь, вся мерзость полезет наверх!
– Это все равно будет поражением, в метафизическом плане. – Нантрек сжал в кулаке нефритовую печатку и с неожиданной злостью зашвырнул ее в камин. – У нас нет времени начинать все заново!
Как-то раз ловили мы колдуна, промышлявшего изготовлением химер. Проследили до убежища, вскрыли лабораторию… Шум, перья, клекот!
Еще прежде чем покалывание в ладони прекратилось, Ракш отстранился. С минуту мы молча смотрели друг на друга, потом он подал назад, развернулся и улетел, не сказав больше ни слова. Нас еще раз окатило смесью вырванной травы и мелкого песка.
Тут Третий внезапно вспомнил, каково здесь по ночам, и засуетился, организуя привал. Кое-как выбрали место, набросали тряпок. Ракши надергали где-то сухого кустарника (прямо с корнями) и принялись задумчиво перетирать его в щепу (отобрал и наломал как надо). Самым сложным было соорудить подстилку без живности и колючек, потому что знакомые по прошлому посещению Долгого озера заломы из мертвой травы выглядели как-то не так, а сориентироваться в темноте не удавалось (не могла ли Клара промахнуться мимо нужной долины?).
– Как он их сюда протащил?! – шепотом возмутился Першин.