– Тогда, может, мы зайдем? – спросил Фей, резко дергая дверь на себя. Цепочка вылетела вместе с болтами. Изумленная Настя стояла в коридоре, прижимаясь к Косте. Квадратными глазами она смотрела на то, как Фей пропускает меня вперед, а сам заходит следом, прикрывая за собой дверь.
Где-то через полчаса я наконец увидела старую, почерневшую и замшелую башню. Выйдя к ней, стала искать вход. Или выход. Обойдя башню несколько раз вокруг, поняла, что ни входа, ни выхода нет.
– Итак. Я не хочу тебя сильно калечить. Лицо постараюсь не трогать, руки мы прикроем цветами, а тело платьем, – со знанием дела заметил он, беря в руки кнут. – Так что в гробу ты будешь выглядеть очень красиво. Никто даже не заподозрит, что тебе пришлось пережить перед смертью.
– А как же! Три золотых – по малой нужде, пять – по большой! – спокойно ответил гном. – Это без учета бумаги. Бумага мягкая – двадцать золотых, обычная – десять, наждачка, оставшаяся после шлифовки, – пять.
– Живая… Только больно… – простонала принцесса, пока я слезала по ее волосам, как по канату. Спрыгнув на землю, я молча нащупала в траве нож и одним движением сделала ей отличную стрижку «каскад». «Височки подровнять или так оставить?»
Я промолчала, осторожно вытирая о себя последствия приветствия.