Кто в здравом уме решится потревожить покой Древних?
— Я могу приказать, и она умрет… скажем, голову отрежет… подойди, я сказал.
— Ах, дорогая… — она позволила матушке поцеловать себя в щеку. — Как все течет, как все меняется… еще недавно, помню, приезжала взглянуть на колыбельку этого негодника, а он уже невесту отыскал…
— Всем стоять! — велело существо в черном экзоскелете. — Это ограбление…
— А мы и не будем, — девица Гарахо с волосами, выкрашенными в яркий голубой цвет, тряхнула гривой, и колокольчики, спрятанные в ней, зазвенели, заставив инсектоида отвлечься. Он скользнул взглядом по комнате, но, не обнаружив потенциальной угрозы — нельзя же думать, что таковой является с полдюжины женских особей — вернулся к еде. — Мы их так убьем…
И наверное, стоит порадоваться, что они ушли.