Дрожали веерообразные усы, роняя шелуху отлущенных чешуек… и в фасеточных глазах невеста читался молчаливый укор.
И вот теперь моя свекровь, нельзя сказать, чтобы вовсе избегавшая меня все эти дни, но всяко не горевшая желанием пообщаться, предложила испить чаю.
Испугается. Здесь все слишком чуждо для нее.
…серая тень на сером песке — это змея спешит к камням, чтобы укрыться от грядущей бури. И другая — гархам парит над пустыней, а вдалеке — еще пара. Их он мог рассмотреть почти в деталях, а вот близкие предметы представлялись размытыми.
Не кричала. Не пыталась выставить его виноватым, хотя Нкрума как раз-то и был виновен: не стоило тащить ее в пустыню… что бы ныне не происходило под куполом, там все равно было безопасней.
Буря пела колыбельную, и голос ее проникал сквозь толщу породы.