Остальные нервничали, пытались скрыть свое состояние, но в итоге оно становилось только заметнее. Что абсолютно ничего не доказывает. Я вот, к примеру, тоже в присутствии ректора дергаюсь, но это же не значит, что я кого-то убила!
Да, грубо. А кто в минуты отчаяния мил и справедлив?
– Так понимаю, господина Аданта можно вычеркивать из списка подозреваемых? – совершенно иным, серьезным и холодным тоном уточнил один из Сапфиров, будто и не он бессовестно балагурил какой-то миг назад.
Но самообладания хватило, чтобы спокойно пожать плечами, даже не вздрогнуть.
Жизнь моего окружения, в отличие от моей, не застыла, как желе.
Профессор выглядел слегка разочарованным.