За час до наступления непроглядной тьмы на них напали. В потемках засвистели стрелы, и стоявшие на страже два гильдийца упали — один беззвучно, второй — с ужасными воплями от непереносимой боли.
Его нельзя было назвать плохим священником: он выслушал ее исповедь и терпеливо отпустил грехи. Ей хотелось бы хорошо к нему относиться, но его взгляд оставлял неприятное ощущение влажных пальцев, прикоснувшихся ко лбу.
Он очнулся задолго до рассвета. Этому поспособствовал шум в коридоре.
Чародей ненавидел, когда его решения оспаривали. Он начинал злиться.
Боевые машины с башен Замка у моста тоже не остались без дела.
Губы старика скривились, он надул щеки и шумно выдохнул воздух.