Шип смотрел и не верил собственным глазам, ибо цель, ради которой он затеял всю эту войну, сама, абсолютно беззащитная, устремилась к нему. Глупейший поступок, на который чародей не сумел бы его побудить никакими уловками.
— Несладко придется, — будничным тоном заявила она и отправилась со своим отрядом разбирать завалы из камней и черепицы.
— У меня был лишь седельный меч… Клянусь святым Георгием, я нахожу себе слишком много оправданий. Один раз я попал в него и ранил, и тогда он отбил мой меч прямо в моего оруженосца. Получилось, я собственным мечом убил присягнувшего мне человека. — От самоиронии не осталось и следа, Гэвин говорил монотонным голосом, всхлипывая. — Я перестал осознавать происходящее, и он победил меня — втоптал в грязь. Заставил признать поражение.
Та повернула накрытую колпачком голову в его сторону и, разинув клюв, пронзительно крикнула, да так громко, что впору было доверить ей командование армиями.
И так далее, и так далее. Латники, слуги, оруженосцы, лучники. Возчики и торговцы, проститутки и портнихи.
Чародей больше не мог качать головой — теперь вместо шеи у него был сплошной бронированный нарост, и, чтобы посмотреть налево или направо, ему приходилось поворачивать все туловище. При мыслях о ней он издал странный клохчущий звук. Прошлой ночью она сама решилась причинить ему вред.