– Любимый, – прошептала я едва слышно. – Никогда не думала, что смогу полюбить темного, да еще и лорда. Как такое вообще произошло?
Наверное, она применила гипноз, а может, из-за того, что я постоянно думала о внимательно поглядывающих на меня змеях, но, отпив воды, чтобы смочить слегка пересохшее горло, я рассказала Ирине Константиновне все. Естественно, урезанную версию, но без лжи: похитили, уронили, приняли в род с условием, разозлили, вынудили, вытурили. Что делать дальше – не знаю. Новых сил в себе не ощущаю, закон преступать не собираюсь.
Живоглот тоже заметила приближающийся смерч и, воинственно расставив свои лапы, оскалилась и подалась вперед, всем своим видом давая понять, что не боится ни одного лорда. Я тоже не боюсь.
Ответ на этот вопрос я искала практически до утра. На потолке, в окне, по стенам… Не нашла, не выспалась и в итоге встала даже раньше брата. Не обращая внимания на противную морось, выгуляла Тузика, впервые за долгое время приготовила полноценный завтрак на двоих и, когда зевающий Пашка зашел на кухню, встретила его ароматами свежесваренного кофе и омлета с колбасой и овощами.
– Не смешно, – уже серьезнее согласился Петр, садясь за руль. – Позвонить нам, я так понимаю, ты просто забыла.
– Эдмунд, погодите. Что значит – я теперь душа вашего мира? Я через сорок дней уйду на перерождение?!