И без разговоров и выяснений причин моего здесь нахождения пульнули мутно-зеленым пульсаром, который ожидаемо прошел сквозь меня, с противным хлюпаньем впечатался в стену и абсолютно неожиданно начал разъедать камень, словно концентрированная кислота.
Судя по тому, что обе мои коллеги замерли за своими столами, и никто ничего не читал и не печатал, каждое мое слово было поймано радаром и занесено в протокол.
Поиски урн заняли практически всю ночь. Лишь под утро, когда я, злясь на весь мир и Константина в частности, уже была готова признать свое поражение, мне улыбнулась удача. Нижний уровень, хранящий в себе не только секреты лабораторных опытов семейства Оверъяр, оказался богат еще и на тайники, щедро оснащенные ловушками всех мастей. В одном из них я и обнаружила стройный ряд ваз с крышечками.
– Я беспокоюсь за твою безопасность. – Эдмунд попытался воззвать к моему чувству самосохранения, хотя я увидела в этом банальное желание просто настоять на своем.
– Доброе утро, красавицы! – жизнерадостно поздоровался с нами прямо с порога наш обожаемый начальник.
– В нашем доме, – слегка натянуто улыбнулся Оверъяр и напрягся.