– Благодарю вас, госпожа де Бри ди Бралье…
– Нашёл ли ты, – князь смотрел мастеру прямо в глаза, а рука тискала эфес кинжала, – убийц моей младшей дочери?
И от этих избёнок к затканной серой завесой чаще тянулась сейчас цепочка факелов. Прочь от околицы, амбаров и риг, от выпасов – к холму на самом краю леса, где вздымались, едва видимые во мраке, семь каменных столпов-монолитов, поставленные здесь во времена столь давние, что даже учёные-книжники, случись они здесь и услышь вопрос о возрасте капища, только развели бы руками.
Мастер тяжело упал на одно колено. Левую часть груди заливала кровь из разорванной когтями щеки, он тяжело и хрипло дышал. Ученик лежал неподвижно. Магистр с пробитым плечом замер тоже, уронив голову.
– Про Вениамина говорил тебе, на север он подался. Дара… – Мастер коротко взглянул вниз, на дымящуюся трубочку в опущенной руке. – Всё с ней хорошо кончилось, дружище. Немало мы с ней кровососов к ногтю взяли, славно погуляли, есть что вспомнить. А потом встретила она хорошего человека, из наших, из охотников, значит, полюбили они друг друга, свадьбу сыграли… и теперь, я слыхал, живут счастливо, детишек растят да в поле по старой памяти порой ходят, когда упыри начинают уж слишком близко к городу их шалить.
– Поздравляю, – искренне сказал Вениамин.