Рядом с ним замерла совсем юная девушка, волнистые светлые волосы распущены и спадают до самых колен. Она, как и её спутник, завернулась в просторный плащ цвета ночного неба, доходивший ей до пят.
Морриган уткнулась изуродованным лицом в камень. Зверь помедлил секунду, вновь принюхался – и чётко, словно опытный палач, снёс голову уже мёртвой вампирше.
– Хомка, значит? Ну, привет, Хомка. – Копыто протянул ладонь, размером как две обычные людские, стиснул Хомкину руку с такой силой, что парнишка аж завертелся. – Не сучи ножками, не люблю. Хиловат ты, паря, для правильного вора, но, но коль Лёшек за тебя ручается… Добро пожаловать в компанию.
– Молодец, – хрипло выдохнул мастер и тоже утёр пот. – Теперь-то он уже никуда не денется, выродок.
Мэтр Бонавентура на первый взгляд казался сонным увальнем, чревоугодником, живущим от завтрака до обеда, от обеда до полдника, от полдника до ужина и от ужина до закуски на ночь. Сколько он имел подбородков, сказать было трудно, то ли пять, то ли шесть, то ли все семь. Пальцы его были подобны сосискам; однако глаза, большие, внимательные, редкостного зелёного цвета, отнюдь не тонули в складках жира и совершенно не казались поросячьими. Совершенно седые волосы мэтр заплетал в две косы на манер самого Торфинна.