– Тьфу ты, дружище. Только не говори мне, что ты тоже заразился этим суеверием!.. Мы же проверяли, с другими охотниками…
Он стоял, глядя, как она грациозно поднимается по лестнице. Бёдра слегка покачиваются, негромко цокают невидимые под длинным платьем каблучки.
Она сбивала его настрой, втягивала в ненужный, никчёмный, пустой разговор, который просто увеличил бы её власть над ним, вытащил старое из глубин памяти, заставил забыть и Асти, и Дару.
Юноша дышал тяжело и прерывисто, из-под охватывавшей плечо повязки лезла гнилостная зелень с прожилками жёлтого, словно пятно гноя. Дух возле раненого стоял тяжёлый; на щеках разливался лихорадочный румянец.
– В том вопрос, что не ведаем мы, сколько парню твоему отравы в жилы впрыснули, а сколько – так вот выплеснулось. – Торфинн кивнул на гнилую зелень на плече и шее раненого. – Сколько выплеснулось, сколько с другими ядами смешалось – от этого зависит, в какую сторону дело повернёт. В настоящего упыря твой парнишка обратится, или в гууна, или ещё во что.
– А и пойдём! Втроём веселее, прав ты. И девок наловить поболее можно…