Вениамин, бледный как смерть, стоял лицом к лицу с Алисандой.
– Мой руки. Да не водой, не водой! Вот, возьми моего эликсира. Будешь ассистировать. Инструменты подавать.
– Тоже мне, племяшка выискалась, – поспешно зачастил плечистый мужик, заговоривший с Радованом. – Ты в родню мне не лезь, отродье колдовское!.. Корову сгубила, ведьма проклятущая! Свинью супоросую извела!
– Ничего, – простонал ле Вефревель. – Я… сейчас.
– Разумеется, Вениамино. Меня это вполне устраивает. Заодно и проветришься – не думаю, что зимовать здесь такое уж огромное удовольствие. Да, и уберите скалку, душечка. Использовали б её уж лучше по назначению. Ягодный пирог был замечательным, готова повторять это снова и снова.
Так Хомка Копчик, не успевший даже схватить ничего своего, кроме заветных костей, оказался в рядах славной и непобедимой Алой хоругви, коей предстояло отражать натиск коварного неприятеля, покусившегося, как говорится, на священные рубежи отчизны.