«Кто бы меня так успокаивал, – думал я, раздавая обещания направо и налево, – главное, сдержать бы их все, иначе мне конец. Не будет веры, не будет колхоза, все разбегутся».
Мои чувства тут же передались клинку, он ощутимо завибрировал и попытался вырваться из рук.
– Как всегда, – отмахнулся я, поворачиваясь к ним, – на людях господин барон, а вот так, как сейчас – Макс.
– Не беспокойтесь, моя охрана проводит вас, – успокоил его я. – Но, надеюсь, все выйдет без задержки.
– Если наши товарищи будут гибнуть за дело революции, а все остальные отсиживаться в сторонке, думая пожать ее плоды, когда остальные сделают дело за них, то вы ошибаетесь! – отрезал я, ускоряя шаг. – Партийный билет и повязка на руках – не просто красивые знаки – это символы готовности отдать жизнь за свою веру и идеалы.
– Мой отец может себе позволить прибыть с пятью десятками слуг, но из скромности взял только десятерых, – он кивнул в сторону своей группки, – а вы, барон, видимо, из скромности не взяли ни одного.