– Уже, – хмуро заметил герцог. – Нас прислали король и церковь именно потому, что вы стали у всех бельмом на глазу. Почему не выдаете беглых крестьян? Почему натравливаете кочевников на пограничные разъезды?
Хмыкнув, я забрался в открытую дверцу и дождался, пока Рон сядет рядом. Я попросил его ехать со мной, чтобы рассказал свежие сплетни о столичной жизни, он сейчас охмурял какую-то повариху на дворцовой кухне, таким образом совмещая приятное с полезным. Доставлял удовольствие себе, а для меня был источником всех свежих сплетен дворцовой жизни.
– Потому что это и не торговцы, мой друг, – дальнозоркий нубиец пристально всмотрелся в точки впереди нас, – это крестьяне.
Моя шутка проняла его, и уголок губ дрогнул.
По лицу, скрытому маской, ничего не было видно, но по его поспешным движениям, суете, а также тому, что он приказал принести «Напиток Бога», я почуял опасность, подтвержденную тем, что все вокруг кобольды зашептались и с испугом стали смотреть на меня. Мелкий кобольд притащил небольшую алхимическую колбу. В ней я также опознал часть недостающей посуды с алхимического стола. В колбе плескалась люминесцирующая зеленая жидкость. Жрец взял склянку в руки и протянул ее мне, явно предлагая выпить.
Правда, на все его сальные шуточки пришлось отмалчиваться, что еще больше его веселило. Только под вечер он, сопроводив меня до ворот дома и обняв на прощание, сказал, что приедет завтра, так как я ему понравился. Я вздрогнул, но промолчал. Я хотел встретиться сегодня с герцогом, чтобы решить, что делать дальше.