Мальчик долго рассматривает ее в недоумении, потом неловко пожимает. И тут звучит спасительный гудок, под который мы спешно грузимся в вагон.
— На этот раз было приятно. — нерешительно погладил мой висок, улыбнулся. — А там работы всегда больше, чем времени.
Стоит у окна, дергает плечом, когда подхожу. А так-то третий этаж, метров 12 высоты, если что.
— Архипушка! Ты чего ж на ночь глядя? — тихо произнесли за моей спиной.
И он, по сути, является самым лучшим аналитиком в своем министерстве. Понятно, почему эти люди проворонили революцию — они ее просто не заметили. Что я имела в виду? Что написала, то и имела. Но как теперь-то ему объяснять очевидное? Даже надежный сарказм отказал на этот раз.
Улыбается. Лукаво, искренне, как раньше. Помнит.