Он сразу встрепенулся, собрался и снова стал прежним — ироничным, уверенным в себе профессионалом.
Я кубарем свалилась с лестницы, обняла Данилу и рванула в чес по магазинам. Траурный наряд для дальней родственницы прикупила у той же портнихи, что и обшивала раньше меня, там же справила дорожную шляпку и перчатки. Белье одолжу свое, а то какая-то подозрительно голая родственница у меня.
Буравит меня взглядом, прожигая до пяток.
— А вдруг я опять урода рожууууууу?!!! — завыла Евдокия.
— Ну коли благословение дадено… — протянули гости.
Мы опять пропустили мои именины, но вспомнили об этом лишь через несколько дней, когда дошли открытки от моих малочисленных знакомых. Я практически переехала в его спальню, заходя к себе лишь переодеться и помыться, но это отнюдь не способствовало нашей близости. Наоборот, мы начали ругаться.