— Резонно — и целая россыпь значков и схем на пару листов. — И Ваше родное время это наше будущее?
— А я все никак не мог понять, каким образом господин Калачев оказался в Вашей власти.
И так каждый раз, стоит лишь завести речь о покойнике. Юлит, изворачивается и отгораживается могилой.
Между нами пролегала широкая пропасть, которую только углубляло кокетство с мужчинами, наличие горничной и разнообразие туалетов. Их мрачная форма с белыми передниками смотрелась откровенно уныло, а чепцы слишком контрастировали с моими шляпками.
Приятно, черт возьми, устанавливать собственные правила в доме. Теперь к завтраку мне подавали отглаженные газеты — как и графу. Если Мефодий и считал, что политика — не женского ума дело, то осмотрительно держал мнение при себе.
— Милая, у меня есть две неоднозначные новости для тебя. — провозгласила я, когда дверь закрылась за все еще очумевшим графом.