— А кто окно разбил, полдома переворошил и платок свой потерял? — он протягивает мне кусочек батиста со знакомой монограммой. Это я зря, конечно, улики за собой стоит прибирать. — Думаешь, у него там проходной двор для рассеянных барышень?
— Нет, повременю. В прошлый раз его ревность чуть не вылилась в мою полную сексуальную инвалидность. Что-то пока повторять не хочется. — да и вообще неясно с каким лицом и с какими речами я могу к нему обращаться теперь.
— Щекотно. — улыбнулся он и поймал мою ладонь. Так есть вторая, а при изрядной доле ловкости, ноги тоже можно задействовать.
Вообще, сам пациент мало внимания уделял медицинским планам, больше рассматривая приемы, которые использовала Люся при уходе и обследовании. Складывалось ощущение, что он доверил нам свое тело для игр, махнул рукой и теперь только поглядывал на получившийся результат.
— Их начнут искать. Полиция придет. Тебя и так уже подозревают, а тогда уж и сомнений не останется. Уходить тебе надо. — деловито посоветовал он.
Любой судья адвоката с таким набором доказательств отправил бы переучиваться, но я сегодня без мантии, а верить так хочется. Страшно, но очень хочется.