— Познакомьтесь, это Дмитрий Хакасидис, наш гость. А это Михаил Борисович Тюхтяев, Ксюшин… Я не поняла, Вы ей сейчас кто?
— Чем могу служить? — холеная белая рука легла на резной косяк.
— И что мне нужно было говорить? «Федя, милый, я тут случайно нашла своего мертвого жениха, только он живой, но уже в процессе? Поэтому давай я его возьму домой выхаживать, а ты езжай себе спокойно». Люська не была уверена, что он даже одну операцию переживет. — оправдываться глупо, но как еще объяснить это.
— Да. — а рука-то дрогнула, резко звякнув вилкой о фарфор.
— Это племянник вдовы моего троюродного кузена, Марии Аркадьевны Чемезовой, да вы же встречались в Москве во время коронации, помните, Андрей Григорьевич Деменков. — со знакомым уже хищным блеском серых глаз защебетала свекровь и подвела жертвенного агнца поближе ко мне.
Кучер меланхолично поджидал меня на том же месте, за углом этой улочки. А что, небось, каждую неделю катает титульную знать на дело, а за отдельную плату и на шухере стоит.