Ленин сам никогда не участвовал в процедурах технической смены управленческих декораций «на местах» – однако обладал талантом находить нужные слова для того, чтобы его подчиненные, которые нередко переживали из-за недостаточной компетентности, выполняли свои необычные обязанности с должной твердостью. Луначарский вспоминает, «как на одном из первых Советов Народных Комиссаров Ленин заявил: “Надо, чтобы каждый ехал в порученное ему бывшее министерство, завладел им и живым оттуда не уходил, если будут посягать на то, чтобы вырвать у него порученную ему часть власти”». Отказ назначаемых во власть большевиков, даже со ссылками на отсутствие опыта, житейские неурядицы, расхождение во взглядах и прочие объективные причины Ленин отвергал с гневом: «Это не власть, а работа. Отказываться от комиссарства сейчас хуже, чем отказаться машинисткой стучать: худшая форма саботажа». Идеологические разногласия? «Роскошествуете. Взгляды – взглядами: надо в общую лямку». Это «надо» подразумевало необходимость являться в министерства с отрядом матросов или группой «народных контролеров», сталкиваться с демонстрацией презрения и прямой физической агрессией, за шкирку вытаскивать из-за столов саботажников, увольнять ненужных заместителей, повышать по службе малоизвестных чиновников, желавших продвинуться ценой предательства бывших хозяев. О том, какой эффект производила на наркомов ленинская решительность, можно судить по анекдоту от американского журналиста Вильямса: «Подвойский сказал Ленину: “Я подаю в отставку”. Ленин ответил: “Тогда я прикажу вас расстрелять. Вы не можете покинуть пост”».