За ужином все вели себя сдержанно, но тревога и неловкость, вызванные случившимся с Карин Лекут и исчезновением Томиана, невидимым горьким туманом повисли над белизной скатерти и столовым фарфором. Нечего и удивляться тому, что тарелки оставались полупустыми, зато три бутылки старого вина, привезенные с далекой родины управляющего, опустошили почти сразу. Ягодный аромат кружил голову, на языке оставалось медово-пряное послевкусие, а гранатовый цвет напитка, наполняющего бокал за бокалом, напоминал о закатном солнце.