– Дело в том, что тот человек, магию которого вы особенно чутко ощущаете… Он сильнее вас, верно? Как вам кажется?
– А кто же еще? Мы старались не думать про то, что совершили, понимая, что ничего уже не исправишь. Но вы приехали, и стало очевидно, что шкатулка должна принадлежать вам, однако дух разозлился, ведь так всегда бывает в книгах и преданиях.
Как и некоторые другие сослуживцы, Фрим считал, что ее пол по умолчанию делает Али слабее остальных, почти бесполезной. Он бы ничуть не огорчился, если бы она погибла в тот день. А еще пришел к ней домой, чтобы указать ей на место, припугнуть или и вовсе…
На несколько шагов отойдя от спутника, Али наклонилась, чтобы понюхать цветок. Медовый аромат кружил голову, оживляя в памяти воспоминания о полузабытых мгновениях из детства. Родители живы, мама ставит в печку противни с пирогами, а сестры Дален, в пока еще коротеньких платьях, вертятся рядом, не упуская возможности отведать ягодной начинки из огромного блюда. После ужина Алита, пользуясь привилегиями самой младшей и самой маленькой, забирается на печь, сворачивается клубком под штопаным покрывалом и, пригревшись, засыпает, точно беззаботный птенец в гнезде. И ей снятся самые сладкие в ее жизни сны.
Тот, несомненно, тоже узнал ее и не без любопытства уставился на представшую перед ним сцену. Хорошо, что бант был уже практически готов. Вот только со стороны, пожалуй, могло показаться, будто Киллиан помогает девушке одеться.
Воспоминания цеплялись одно за другое, как карты в пасьянсе, и оставалось лишь удивляться, почему и в какой момент все пошло не так. Где они ошиблись? Что могли изменить?