Аэдан поднялся и направился к двери, спиной чувствуя обращенный на него взгляд Джайны. Возможно, его слова обидели ее, но хорошо, что первым сказал ей их он, а не Киллиан. К тому же она сама заговорила об этом, хотя следовало бы помалкивать и постараться забыть. Все в прошлом и никогда не вернется. Или?…
– Мне-то все равно, но альд Ристон велел, чтобы вы непременно явились в столовую, – бесхитростно откликнулась горничная. – Я вас провожу. Сегодня очень вкусный ужин, вот увидите!
В себя ее привели резкий запах, бесцеремонные прикосновения и знакомые голоса.
В карете сестры щебетали без умолку, наперебой рассказывая Али о городе и показывая в окно достопримечательности, мимо которых они проезжали. Бранстейн ничем не напоминал Телл. Все казалось другим – растения, что росли и цвели здесь буйно, точно в тропиках, невысокие дома из красноватого кирпича, неестественно-яркое синее небо с перышками облаков. Никакого дымного смога, унылых однотипных строений и толп народа, к которым Алита успела привыкнуть в столице. Теперь она поняла, отчего проводница высказала предположение, будто пассажирка едет сюда отдыхать, ведь в таком городе, как этот, наверняка располагалось немалое количество курортных пансионатов.
Супруга градоправителя сидела на расстеленном на траве покрывале и перебирала бумаги в металлической шкатулке, после чего, отодвинув ту в сторону, задумалась. Похоже, она из-за чего-то тревожилась, потому что красивое лицо ее хмурилось, а ладонь то и дело прижималась к выпуклому животу под платьем, будто стремясь защитить ребенка. Затем ее окликнули из дома, и молодая женщина, поднявшись с места, направилась к особняку.
– Со временем волна интереса к твоей персоне схлынет, и он станет не таким… ярко выраженным.