— Целиком на твоей стороне, приятель, — отозвался Рансэ. — Но работа есть работа.
— Он говорил с госпожой Лиони. — Художник поднес зажженную лучину к трубке, и я увидел, что у пламени бледно-голубой цвет.
Он мрачно смотрел на столешницу и дергал губами. Пугало, заметив такое поведение, заинтересованно подалось вперед.
— Я должна кое в чем признаться. Не хочу тебя ставить перед фактом, когда все случится. Я еду на бал не только ради веселья… Хочу украсть одну вещь.
— К сожалению, Господь и это скрывает от наших глаз.
— Думаешь, это смешно? — спросил я у него. — Ты совсем идиот, если торгуешь таким?!