Я кричу. Только про себя. Вся моя жизнь сложилась бы иначе, если бы я тогда взаправду закричал. Но я не проронил ни звука. Скорчился у стены и смотрел. И больше ничего.
— Я был не такой. — Слова Бабы прозвучали мрачно и зло.
— Пожалуйста, перестань, — всхлипывает Сохраб.
— Ну же! Швыряй! — хриплю я. — Давай же, чтоб тебя!
Я опять попробовал улыбнуться. По подбородку потекла струйка крови.
Четыре голые потрескавшиеся стены, циновка на полу, стол и два складных стула — вот вам и весь директорский кабинет. Стоило нам с Заманом сесть, как из дыры в стене выскочила серая крыса и потрусила к открытой двери. Я даже ноги поджал.