— Ты когда-нибудь был в Мазари-Шарифе? — неожиданно спросил он.
— С юридической точки зрения он сиротой не является.
— Нет. Ты будешь великим и знаменитым. — Он смущенно откашлялся. — Только можно мне задать тебе один вопрос?
— Никакого чудовища нет, — повторяю я за ним, и мне почему-то становится легче.
Баба тяжко вздохнул и закинул в рот целую пригоршню семян кардамона.
— Я при смерти, — пробулькал в ответ Рахим-хан и зашелся в кашле. Еще немного крови расплылось на платке. Рахим-хан вытер со лба пот и печально посмотрел на меня. — Недолго осталось.