— Салям, Хала-джан, — смущенно произнес я. Надо же, она меня знает, а я ее — нет.
Со всем этим добром воскресным утром мы были уже на толкучке в Сан-Хосе на своем оплаченном месте. Перепродажа приносила некоторую прибыль: пластинка группы «Чикаго», купленная за двадцать пять центов, уходила за доллар (пять пластинок за четыре доллара), за дряхлую швейную машинку «Зингер», которую удалось сторговать за десятку, покупатели платили четвертной.
Только горевать по этому поводу нам довелось недолго.
— Мне хочется… — Он прервался и прижал к горлу руку (опять его перевязанное запястье у меня перед глазами). — Мне хочется, чтобы прежняя жизнь вернулась.
— Так что же мне делать? Выкинуть мальчика на улицу?
— Устал от всего, — печально повторил мальчик.