— Я уже могу дойти до конца коридора и обратно, — возразил я. — Справлюсь.
— Афганцы и Пагман неразделимы. Даже если настоящие сады Пагмана далеко.
— Господин Фейсал считает, что нам будет проще уехать, если… если ты согласишься некоторое время побыть в детском доме.
— Даже если вы сохраните все в тайне, мне несдобровать. Впрочем, так тому и следует быть. Все равно я проклят за грехи. Но если что-то можно сделать для Сохраба… Я вам скажу, я вам верю. Вы, похоже, готовы на все.
— Хорошо, — согласилась она и поправила ему одеяло. — Спокойной ночи.
Мое предложение Сохраб так и не принял. И не отверг. Он понимал: однажды повязки снимут, больничную одежду заберут. Что тогда делать маленькому хазарейцу-беспризорнику, куда податься? Сил не осталось, в душе пустота и безразличие, веры никому нет, как нет и возврата к прежней жизни. Зато есть дядюшка с его Америкой.