Он говорит: порезы были глубокие и мальчик потерял много крови.
— …просто ужас, что творится в твоей стране, яр. Афганцы и пакистанцы — братья, это точно. Мусульмане всегда помогут мусульманам…
Собутыльники, смеясь, громко повторили его слова. Растроганный Баба заказал по кувшину пива каждому.
— Мне плохо. — Меня отбросило от окна, и я навис прямо над хамаюновскими дочками.
Он пришел на следующее утро, уставший, словно не спал всю ночь, взял ладонь Санаубар в обе свои руки и сказал ей, что плакать не надо, она дома, у своих, здесь ее семья. И все гладил ее по лицу и по волосам.
В голове у меня еще не уложилось, что она впервые обратилась ко мне на ту вместо положенного шома, как улыбка вдруг исчезла у нее с побледневшего лица. За спиной у меня кто-то стоял. Я обернулся — и оказался нос к носу с генералом Тахери.