— Какой-то прохожий посоветовал ему: переложи поклажу на ишака. А Насреддин ответил: он и меня одного везет с трудом. А так ему будет полегче.
Шею он ему, что ли, свернул? Нет, обошлось.
На протяжении следующих нескольких лет самые разные люди в Кабуле то и дело произносили умные слова вроде «реформа» или «экономическое развитие». Конституционную монархию сменила республика во главе с президентом. На какое-то время на людей снизошел дух обновления. Заговорили о правах женщин и современных технологиях.
— Ты всегда можешь поделиться со мной наболевшим, Амир-джан. Не стесняйся.
— Давай же, Хасан, — ободряюще улыбнулся я, хотя на душе у меня почему-то кошки заскребли.
— Так, — сказал я. — Давай-ка преподнесем ему урок. А?