Это он читал стихи на нашей нике (написаны они были почему-то на фирменном бланке какой-то гостиницы). Это его сын держал у нас над головами Коран, когда мы с Сораей, озаряемые фотовспышками, выходили на сцену.
Свет в ванной горел: Сохраб совершал вечернее омовение.
— Баба, а тебе никогда не хотелось нанять новых слуг?
По правде говоря, последний раз я молился Аллаху, когда доктор Амани сказал, что прогноз у Бабы неблагоприятный. И молитвы вспомнились сами собой, не зря в школе зубрил.
— Ты должен есть, тебе ведь надо набираться сил. Может, тебя покормить?
Перед глазами встало ночное кабульское небо, разрываемое разноцветными сполохами фейерверка.