– Нет – кто! – усмехнулся Уонг. – Вернее, будут – кто, когда ты возьмешь крепость. Ты глава Малого Дома, они – свободные люди, твои люди. И ты за них отвечаешь. И только так. Читай!
– Итак, повторяю свой вопрос – кто убил мою сестру? – бесстрастно повторил мужчина и кончиком ножа приподнял член Прохоренко, тяжело дышащего, побелевшего от ужаса. – Сейчас я отрежу тебе член. Не весь, наполовину. Перетяну его, чтобы ты не истек кровью. Потом отрежу мошонку. Тоже перетяну. Потом начну резать на куски, отрезая каждый раз кусочек одного из не очень важных органов, чтобы ты жил как можно дольше. До тех пор, пока не расскажешь мне все.
Он встал со шконки, выглянул в утреннее небо. Голубой небосклон, птички в небесах – хорошо! Невольно вздохнул, вспомнив, как тяжко было в первые месяцы заключения. Труднее всего даже не то, что здесь фактически ты на положении раба, вынужденного делать все, что прикажет хозяин. Выполняй, что положено, четко, без промедления – и живи, насколько тебя хватит. Военному не привыкать.
– И Самойлину стоит послушать – тут кое-какие вопросы по безопасности. Хорошо, через пятнадцать минут.
– Перестань! – Властитель захохотал и с минуту сотрясался в приступах смеха. Когда, наконец, успокоился, вытер глаза, выдал слегка охрипшим голосом: – Теперь я знаю, как тебя возбудить! Дать тебе подержать меч – и ты готова!
– Кроме Властителя, – задумчиво протянул Конкин. – Кроме Властителя… Хорошо. Я подумаю над вашим предложением. Ответ дам завтра утром. Еще что-то?