– Ну, хватит, хватит уж, горе-героини. Раньше надо было плакать, когда сюда шли, сейчас уже поздно, – приговаривал Фелтон, гладя по голове то Скотт, то меня. Причем успокаивал он так умело, что прекращать реветь совершенно не хотелось.
В итоге сладкая парочка попрощалась со мной со всеми возможными придворными расшаркиваниями, после чего Френсис взял меня под руку и повел, куда было сказано. В нашу общагу.
– Но, профессор, я же третьекурсница с кафедры огня! – с обидой воскликнула я. – Или подпалить, или кинуться с кулаками! Для меня просто нет третьего варианта!
– Вероятно, неправильно. Нам следует обсудить вчерашнее нападение на мисс Скотт.
– Я позабочусь, чтобы она также не покидала общежития, – заверил профессор Бхатия парня. – А теперь, молодые люди, будьте так любезны… разойдитесь по своим комнатам и больше не попадайте в неприятности.
Видимо, в личном словаре Фелтона у слова «герой» имелось какое-то другое определение, не такое, как у всех остальных людей.