Говорил он тихо, значит, тоже не желал, чтобы о его прогулке узнали.
Я уже ничего не понимала и не была уверена, что хочу понимать. Попахивало дурной мелодрамой…
Уши у Животного уже выросли, джинсы начали подозрительно топорщиться на заднице.
От нее пахло розами и еще чем-то таким, неуловимым, но очень приятным.
Все-таки они оба чокнутые: что Фелтон, что Скотт.
Первое, что я заметила, так это то, что вокруг административного корпуса полицейских значительно больше, чем в других местах. И стоило мне столкнуться с кем-то из этих доблестных стражей порядка – на меня смотрели едва ли не как на матерую рецидивистку. Я же могла только замирать на месте, как испуганный суслик, и смотреть так, словно меня вот-вот пустят на котлеты.