Конечно, я знала, самой приходилось не раз и не два принимать участие в этой процедуре за прошедшие три года. Вообще-то старосты обычно не помогают в таких случаях…
В этот момент мне показалось, что я закипаю, как чайник, забытый нерадивой хозяйкой на плите. За кого он меня вообще принимает?!
В голосе целительницы звучало столько грусти, что я поневоле заподозрила самое худшее.
– Нет, Касс, я звонил профессору Моррису, но он сказал, что не может вмешаться… И что у него сейчас слишком много дел… – ответил Счастливчик так, словно сам сомневался в словах декана. – А в остальном снаружи ничего толком не изменилось. И похоже, тебя никто толком не собирается искать. Так, профанация… Бегают только для вида.
Однако что-то тут все равно нечисто, если уж целительница в первую очередь начала подозревать именно своего парня, а не кого-то другого.
Я с подозрением косилась на Фелтона, Фелтон – на меня. Это безмолвное переглядывание длилось от силы секунд десять, но казалось, будто вечность… В итоге Полоз скомандовал: «Уходим!» – поднялся сам, едва ли не за шкирку поднял меня и поволок в сторону выхода. Из всего этого я сделала закономерный вывод, что проделанный некромантом фокус общество бы не приняло с восторгом. Ну и черт с ним, если декан Бхатия жив!