– Я могу сказать многое, – протянул Полоз. Нет, в его тоне не было неподобающей наглости, но звучало все равно… ну, словно бы вызывающе. Словно каждое слово Фелтона было пропитано чувством тотального превосходства над окружающими. – Очень многое, профессор. Но не могли бы вы показать мне свою левую руку?
– Вы считаете, что вправе задавать подобные вопросы?
Лучше бы я умерла вчера от алкогольного отравления, честное слово.
– Я же извинилась, Фелтон! – заныла я, не зная, как вымолить у парня прощение. – Ты самый лучший! Самый храбрый и самый хитрый! Никогда не стану в тебе больше сомневаться!
Зал, в который мы вошли, оказался довольно большим. Тут при желании могло работать несколько некромантов разом, особо не мешая друг другу. Свет был выключен, и я тут же начала нашаривать выключатель. Плевать. И так Стейси нас уже выдала с потрохами.
– У него есть небольшая татуировка на запястье. И он очень уж старательно прячет ее под ремешком часов. Правда, Ребекка права: Касс никогда бы не сделал себе что-то подобное по собственной инициативе.