Правда, в тот год, когда погиб дед, Вэйра еще не было на свете. Но отец как-то рассказывал, что однажды ночью ему приснился нехороший сон. В котором он увидел погруженную в странное оцепенение деревню, свой дом, накрытый непонятным беловатым маревом, полупустой двор и престарелого отца, который почему-то неподвижно стоял посреди плотного туманного облака и, вперив горящий яростью взгляд прямо перед собой, кого-то громко проклинал. При этом создавалось впечатление, что вязкий туман приглушает его голос и любые другие звуки, делая их невнятными, слабыми. Из-за этого жилые дома казались заброшенными и давно пустующими, а спящие в своих постелях жители выглядели всего лишь куклами, у которых нет ни разума, ни воли, ни даже слабого проблеска жизни. Только престарелый соседский пес жалобно скулил на привязи и отчаянно рвался прочь, будто пытаясь от чего-то убежать, да лениво шевелись занавески в окне одного из домов, где нерадивая хозяйка позабыла прикрыть на ночь ставни. Но самое страшное заключалось в том, что происходящее в этом сне было настолько реальным, ощущение неумолимо надвигающейся беды настолько могучим, а лицо отца до того непривычным, что наутро кузнец проснулся в холодном поту и с громко колотящимся сердцем, откуда-то точно зная, что в деревне случилась БЕДА.