Деревня Комарики не поражала размерами – полтора десятка домов выстроились вдоль одной улочки, уводившей в лес.
Украинская ночь была тепла и тиха, так что мерный гул самолетных моторов различался отчетливо.
– Старший полицейский, пан офицер! – доложил тот сиплым, испитым голосом. – Ондрий Шморгун!
Эйтингон выскочил под небо – на востоке словно кто штришки в небе проставил.
Педер Морсет уже стоял на пороге дома. Сам хозяин, седобородый Олаф Мильсен, сидел рядом на лавочке, пряча под лохматыми бровями маленькие синие глазки.
Немецкие бомбардировщики не спешили раскрывать бомболюки – один за другим «Юнкерсы» миновали партизанскую колонну, а пара «Мессершмиттов» даже покачала крыльями, приветствуя «своих». Что, фартуки помогли?! Похоже, что так.