Последующие одиннадцать дней стали для Блэкхокера сущим кошмаром. Лишь дважды он смог полноценно поспать, всё остальное время или передвигал по песку гудящие ноги, или работал в поте лица, вскрывая ножом жгучую кожу "радесских кактусов". Ещё он узнал от Джаяра, что, как правило, тарат собирают "тройками" - один отрезает, двое разделывают. В "бригаде" же Улы на трёх "резчиц" приходился только один "раздельщик" - лаар Рив. Или Мыньк, как по-прежнему продолжала его называть мать Тирика. Блэкхокер не раз ловил на себе её взгляды, наполненные какой-то мстительной радостью. Как будто она действительно наслаждалась его мучениями с ожогами и бессонницей и получала от этого чуть ли не сексуальное удовлетворение. Хотя, возможно, Риву это просто казалось, и всё, что происходило с ним здесь и сейчас, было всего лишь карой, малой толикой тех страданий, что испытала замученная им снайперша с планеты Рангул.