— Это само собой, — согласился Гарольд. — Ладно, пошли к наставнику. Он давно сказал всем, чтобы сразу вели тебя к нему, как только ты пробудишься.
Утром, когда трубы возвестили о начале похода, я еле встал на ноги. У меня болело все, что только можно, как это и бывает в таких случаях, да вдобавок я изрядно замерз.
Скажу честно — где-то на уровне ощущений эта новость поселила во мне беспокойство. С чего — непонятно. Война далеко, да и не наша она, отношения к ней мы не имеем, но вот как-то беспокойно стало вдруг.
Это стало моим постоянным страхом, а потому каждое утро я Фила клал так, чтобы Ворон точно на него не примостил свой зад, наставника же это сильно раздражало. А мне что делать? Запасы уменьшались, мешки перекладывали с места на место, и Ворон по этой причине все время устраивался в санях как-то по-новому.
И насколько силен мастер Гай — он ведь тогда надо мной заклинание высшего порядка сотворил, теперь-то я понимаю очень хорошо, после тех двух книг, что мне Ворон дал. Там столько силы вложить было надо, столько мощи — и он после этого еще шутки шутил, хотя по всему должен был без задних ног дрыхнуть.
— Какая жизнь, такие и разговоры, — вздохнула девушка. — Война-то идет к концу, вот только раненых меньше не становится. Что ни день — двое-трое отправляются на тот свет. А то и больше. Нордлиги — они, понятное дело, идиоты, что на континент полезли, но вояки что надо. Если уж рубанули кого — то все. Либо покойник, либо калека.