— Так делают обезьяны, это мерзкое подобие человека, — объяснил Эль Гракх. — В наших краях это очень серьезное оскорбление. За такое убивают.
— Он мужик умный, даром что благородный, — добавил Грон. — Даже если что смекнет — говорить не станет. А через минуту и вовсе забудет.
— О, и вы вернулись! — дружелюбно заулыбался горбатый Тюба, который, как всегда, добросовестно выполнял свои обязанности привратника. — Вот хорошо-то! А то я все один, один. А осень — вон она, наступила уже. И дров надо запасти, и каштанов насобирать, и много чего другого сделать. А рук у меня две, всюду не поспеешь!
— Короны были, — я задумался. — И надпись была, но такая или нет — не знаю.
— А Шарля — его вот буквально два дня назад убили, — донеслись до меня слова, произнесенные голосом, который я совершенно не ожидал услышать.
И вот тут меня как с цепи спустили. Всему на свете есть предел — и терпению тоже. Добавим сюда усталость от последних месяцев, столь богатых на неприятности, вымотанность от этой непроглядной серой весны, которая никак не подарит нам солнце, и сегодняшнюю прогулку по темным лесным тропам. Все это смешалось вместе и в результате я сорвался.